Тема о проблемах с психикой пользователя
Posted: Sat Jan 26, 2008 6:00 pm
Пост№1
Вижу вместо себя в зеркале другого человека!
У меня что поехала крыша?
-
Перенесено. Незачем для обсуждения одного вопроса создавать много тем.
С уважением, редактор DerKater
Пост№2
13 февраля 1998 года, в пятницу, в возрасте 18 лет, я заболел (отредактировано: а заболел ли? это был новый этап в развитии скорее). Болезнь началась внезапно. Утром я собирался в институт, тогда еще ничего не предвещало беды. Но уходя, я повздорил с мамой и младшим десятилетним братом, сильно обидел их. На учебу я уже опаздывал, мне надо было быть на месте восемь утра. Тогда я решил остаться дома. Находясь в сильном душевном волнении, я включил грустную музыку и потихоньку заплакал. Я сидел за письменным столом, на столе лежало карманное Евангилие в синей обложке. И тогда я открыл эту маленькую книжечку и случайно попал на начало нагорной проповеди. Я читал строку за строкой и плакал сильней. Потом я начал просто рыдать, читая. Я читал нагорную проповедь медленно, около трех часов, все время плача и рыдая, осмысливая каждую строку. Я не как не мог успокоится. Чтобы как-то успокится, я стал кататься по полу. Но и это не помогалу. Я задавал себе вопрос:"Господи, что же это такое со мной происходит". Позже я узнал, что это на меня "сошел" так называемый "Святой Дух". Пришла бредовая мысль, что все свои деньги, а их у меня было 400 рублей, надо раздать старухам, торгующим семечками. Раньшь я не то что бы не верил в Бога и Христа, просто я как-то не задумывался над этим.
Теперь же я ни сколько не сомневался, что был Христос, что Бог существует. Я стал верить в Бога.У меня наступило "прозрение", я стал счастливым, радость меня не оставляла. Меня как бы "озарило" что все надо менять, что в мире много зла.
Следующую два дня, субботу и воскресенье, я говорил не переставая, у меня "открылся дар речи". Я цитировал "от Матфея" своим родителям, что-то пытался доказать, и говорил до одури. Но болезнь брала верх. В понедельник я в институт не пошел, у меня утром опять начался приступ плача, пришло новое "озарение". Я начал записывать на компьютере свои бредовые мысли, так называемый "Новейший Завет Иисуса Христа". Исписал горы бумаги, и теперь сам не могу понять, что там такое написано, хотя тогда я "все понимал". С каждым словом у меня ассоциировалось много различных образов. Я считал, что надо показавать то, что я пишу, тогда "назад дороги не будет", тогда у других тоже наступит "прозрение". Мне казалось, что сам Бог говорит со мной, внушая мне мысли. На кассету я записал музыку "Позови меня с собой" 15 раз, и слушал только ее почти круглый день. В институте меня посчитали больным. К концу развития бреда я стал считать себя Миссией, спасителем мира и человечества, считал что сам Иисус Христос вселился в меня, и я стал Им. Я считал, что обо Мне уже "знают". По моим бредовым представлениям, наступило второе пришествие Христа в моем образе. Смотря на распятие, я видел там себя, и считал что такая моя участь, что меня должны распять, как когда-то распяли Христа. На компьютере я продолжал писать "Новейший завет". Я выссказывал и другие бредовые идеи, например то, что я должен спасти мир за 25 месяцев, как раз к 2000 году, к "концу света". И все, кого я спасу, попадут в рай, а не в ад. Вначале я должен спасти свой город, потом поехать в Москву, и там осчастливить всех людей. Как я должен поступить потом, куда ехать и кого "спасать" я считал мне подскажет Бог.
И тогда я начал "действовать". В первую очередь, как я решил, надо обежать всех своих знакомых, всех кого я когда-то видел. И я начал "обегать". Зашел в свою школу, поговорил с директором, и начал бегать по этажам,заглядывая в каждый класс и смотря на учителя и на детей. На ругань учителя и смех детей я отвечал "да простит вас Бог", и бежал к другому классу. Так я, бегал около часа.Это было за два дня до госпитализации...
В три часа ночи 11 марта, я проснулся. Сердце мое билось. По лицу
потекли слезы. В голове крутились бредовые мысли. По телефону позвонил к учителю, и стал плакать в трубку. Он меня спрашивал:"Ало, кто это ?". Я повесил трубку и позвонил еще раз. На это раз я сказал сквозь плач три слова:"Иди к ней". Он сразу же повесил трубку. Я имел ввиду его жену, с которой он якобы не живет. О ком подумал тогда он я так и не узнал. Потом я решил, что надо срочно идти в неврологию, так как мужчина, который там лежит, нуждается в моей помощи, он как бы "зовет меня". Я не задумывался о том, кто меня пустит в такой поздний час. Я начал одеваться. Мой отец, зная что я иду в больницу, посчитал что это лучший шанс отправить меня "куда следует". И мы пошли. Я все время пил воду из полуторалитровой бутылки, и просил пить отца. Я его спрашивал:"Ты веришь мне?". Он отвечал:"Верю". Другого он и не мог ответить. И тогда я говорил:"Пей воду". Следуя словам:"тот кто идет узкой дорогой, входит в Царствие Божие", я шел по тропинке, заметенной снегом, а не по широкой дороге, где ходят все нормальные люди.
Наконец мы пришли в приемной покой маслихи, откуда нас направили в приемный покой психиневрологического диспансера. В руках у меня была бутылка с водой. Нас встретил мужчина 40 лет, вполне приветливо. Тогда я еще не знал, что это врач-психиатр. Первый его вопрос был, какое сегодня число. Я назвал правильно. Я ему сказал, что Бог говорит со мной, имея ввиду приходящие мысли. Врач видимо тогда подумал, что у меня слуховые галлюцинации. Потом мы еще немного поговорили, и он достал какую-то бумагу, и очень ласково сказал:"На, вот здесь подпиши". Это был бланк, в котором говорилось, что родственник, мать или отец помещает своего сына или дочь в психиатрическую больницу. Я заподозрил неладное, но подследней минуты не сомневался, что "Бог" меня видит и слышит и спасет, не даст обидеть "Сына Божия". Я начал сопротивлятся, тянуть время, считал, что произойдет чудо.У меня вдруг внезапно развилась мания величия и агрессивность. С врачом я перешел на ты, и стал говорить, что он малое неразумное дите, по сравнению со мной. Я ему говорил, что его уволят с работы за нарушение Уголовного Кодекса, за то, что он хочет незаконно поместить человека в психиатрическую больницу, ведь каждый имеет праву на свою точку зрения, я не считал себя больным, да и врач мне прямо об этом не говорил. У меня была эйфория, прекрасное праздничное настроение, невероятное возбуждение. Я вырвал у врача бумагу, и положил к себе в карман. Врач понимал, что медлить больше нельзя. Зная, что добровольно я в больницу не пойду, он вызвал по телефону наряд милиции. Потом он позвонил в стационар, и сказал слова, смысл которых я понял немного позже:"Булка сидит".
Булкой был я, а как известно, булку едят. Врачи готовились принять больного. На готове были свернутые в жгут простыни, шприц с аминазином, от которого должен наступить глубокий сон, капельница с галоперидолом, купирующая маниакальное возбуждение и гемодезом, "промывающим кровь", как мне обьяснили больные. Милиция долго не шла. Врач нервничал, и спрашивал вслух сам себя: "Что же так долго". Я считал, что Господь думает, как поступить дальше, как меня спасать. Как я верил тогда в Бога!
И вот наконец, в дверь постучали: пришел наряд милиции. Я сидел на кушетке, опустив голову. Милиционеры и не думали применять силу, они просто взяли меня под ручки, и повели. Я думал, сейчас меня поведут в милицейский участок. Но меня привели прямо в палату, на первый пост, где лежат особо опасные больные. Мне сказали:"раздевайся!". Я ответил:"Не буду". И тогда случилось то, что я меньше всего ожидал. На меня накинулось человек шесть, и стали буквально раздрирать одежду на части, честное слово, как собаки. Одна санитарка укусила меня за палец, потому что я пнул ее ногой. Я усиленно сопротивлялся. Содрав с меня одежду, меня привязали тремя простынями к железной кровати. Мне сделали укол аминазина в ногу, и у меня наступило умопомрачение. Я орал благим матом, нес какой-то бред, не помню сейчас что именно. Но больные мне потом рассказали, что я "пускал умные речи". Возбуждение длилось около 2 часов, я все время просил пить, потому что от аминазина пересохло во рту. Но никто ко мне не подходил, только какой-то старик испуганно заглядывал в палату на мои крики. В ней было человек десять, все лежали на постелях как ни в чем не бывало, видимо они уже привыкли к таким больным. Потом пришли три врача. Они смотрели на меня с жалостью. Я подумал, что это какая-то важная комиссия. Они что-то спрашивали у меня, а я что-то отвечал. Видимо я выссказывал свои бредовые мысли. Потом они ушли и пришел мой лечащий врач, женщина. Она принесла мне бланк, и сказала:"Ну, раз ты исполняешь Миссию, исполни ее до конца, подпиши вот здесь". И я подписал бланк, так как у меня возникла новая мысль, что я попал в больницу из-за того, что Господь хотел, чтобы всех "больных" отпустили из больницы, и в этом приму участие. Тогда я считал, что все "больные" попали туда из-за того же, из-за чего я попал, и "больные" вовсе не больные, как и я не больной. Итак, я смирился с тем, что попал в больницу.
На ночь санитарка привязывала первое время меня и еще одного больного к постели, "чтобы не мешали ее спать". Один раз я отвязался, и отвязал другого больного. Потом санитарка на меня наорала, и опять привязала, теперь крепко,так что я уже не мог отвязаться
Вижу вместо себя в зеркале другого человека!
У меня что поехала крыша?
-
Перенесено. Незачем для обсуждения одного вопроса создавать много тем.
С уважением, редактор DerKater
Пост№2
13 февраля 1998 года, в пятницу, в возрасте 18 лет, я заболел (отредактировано: а заболел ли? это был новый этап в развитии скорее). Болезнь началась внезапно. Утром я собирался в институт, тогда еще ничего не предвещало беды. Но уходя, я повздорил с мамой и младшим десятилетним братом, сильно обидел их. На учебу я уже опаздывал, мне надо было быть на месте восемь утра. Тогда я решил остаться дома. Находясь в сильном душевном волнении, я включил грустную музыку и потихоньку заплакал. Я сидел за письменным столом, на столе лежало карманное Евангилие в синей обложке. И тогда я открыл эту маленькую книжечку и случайно попал на начало нагорной проповеди. Я читал строку за строкой и плакал сильней. Потом я начал просто рыдать, читая. Я читал нагорную проповедь медленно, около трех часов, все время плача и рыдая, осмысливая каждую строку. Я не как не мог успокоится. Чтобы как-то успокится, я стал кататься по полу. Но и это не помогалу. Я задавал себе вопрос:"Господи, что же это такое со мной происходит". Позже я узнал, что это на меня "сошел" так называемый "Святой Дух". Пришла бредовая мысль, что все свои деньги, а их у меня было 400 рублей, надо раздать старухам, торгующим семечками. Раньшь я не то что бы не верил в Бога и Христа, просто я как-то не задумывался над этим.
Теперь же я ни сколько не сомневался, что был Христос, что Бог существует. Я стал верить в Бога.У меня наступило "прозрение", я стал счастливым, радость меня не оставляла. Меня как бы "озарило" что все надо менять, что в мире много зла.
Следующую два дня, субботу и воскресенье, я говорил не переставая, у меня "открылся дар речи". Я цитировал "от Матфея" своим родителям, что-то пытался доказать, и говорил до одури. Но болезнь брала верх. В понедельник я в институт не пошел, у меня утром опять начался приступ плача, пришло новое "озарение". Я начал записывать на компьютере свои бредовые мысли, так называемый "Новейший Завет Иисуса Христа". Исписал горы бумаги, и теперь сам не могу понять, что там такое написано, хотя тогда я "все понимал". С каждым словом у меня ассоциировалось много различных образов. Я считал, что надо показавать то, что я пишу, тогда "назад дороги не будет", тогда у других тоже наступит "прозрение". Мне казалось, что сам Бог говорит со мной, внушая мне мысли. На кассету я записал музыку "Позови меня с собой" 15 раз, и слушал только ее почти круглый день. В институте меня посчитали больным. К концу развития бреда я стал считать себя Миссией, спасителем мира и человечества, считал что сам Иисус Христос вселился в меня, и я стал Им. Я считал, что обо Мне уже "знают". По моим бредовым представлениям, наступило второе пришествие Христа в моем образе. Смотря на распятие, я видел там себя, и считал что такая моя участь, что меня должны распять, как когда-то распяли Христа. На компьютере я продолжал писать "Новейший завет". Я выссказывал и другие бредовые идеи, например то, что я должен спасти мир за 25 месяцев, как раз к 2000 году, к "концу света". И все, кого я спасу, попадут в рай, а не в ад. Вначале я должен спасти свой город, потом поехать в Москву, и там осчастливить всех людей. Как я должен поступить потом, куда ехать и кого "спасать" я считал мне подскажет Бог.
И тогда я начал "действовать". В первую очередь, как я решил, надо обежать всех своих знакомых, всех кого я когда-то видел. И я начал "обегать". Зашел в свою школу, поговорил с директором, и начал бегать по этажам,заглядывая в каждый класс и смотря на учителя и на детей. На ругань учителя и смех детей я отвечал "да простит вас Бог", и бежал к другому классу. Так я, бегал около часа.Это было за два дня до госпитализации...
В три часа ночи 11 марта, я проснулся. Сердце мое билось. По лицу
потекли слезы. В голове крутились бредовые мысли. По телефону позвонил к учителю, и стал плакать в трубку. Он меня спрашивал:"Ало, кто это ?". Я повесил трубку и позвонил еще раз. На это раз я сказал сквозь плач три слова:"Иди к ней". Он сразу же повесил трубку. Я имел ввиду его жену, с которой он якобы не живет. О ком подумал тогда он я так и не узнал. Потом я решил, что надо срочно идти в неврологию, так как мужчина, который там лежит, нуждается в моей помощи, он как бы "зовет меня". Я не задумывался о том, кто меня пустит в такой поздний час. Я начал одеваться. Мой отец, зная что я иду в больницу, посчитал что это лучший шанс отправить меня "куда следует". И мы пошли. Я все время пил воду из полуторалитровой бутылки, и просил пить отца. Я его спрашивал:"Ты веришь мне?". Он отвечал:"Верю". Другого он и не мог ответить. И тогда я говорил:"Пей воду". Следуя словам:"тот кто идет узкой дорогой, входит в Царствие Божие", я шел по тропинке, заметенной снегом, а не по широкой дороге, где ходят все нормальные люди.
Наконец мы пришли в приемной покой маслихи, откуда нас направили в приемный покой психиневрологического диспансера. В руках у меня была бутылка с водой. Нас встретил мужчина 40 лет, вполне приветливо. Тогда я еще не знал, что это врач-психиатр. Первый его вопрос был, какое сегодня число. Я назвал правильно. Я ему сказал, что Бог говорит со мной, имея ввиду приходящие мысли. Врач видимо тогда подумал, что у меня слуховые галлюцинации. Потом мы еще немного поговорили, и он достал какую-то бумагу, и очень ласково сказал:"На, вот здесь подпиши". Это был бланк, в котором говорилось, что родственник, мать или отец помещает своего сына или дочь в психиатрическую больницу. Я заподозрил неладное, но подследней минуты не сомневался, что "Бог" меня видит и слышит и спасет, не даст обидеть "Сына Божия". Я начал сопротивлятся, тянуть время, считал, что произойдет чудо.У меня вдруг внезапно развилась мания величия и агрессивность. С врачом я перешел на ты, и стал говорить, что он малое неразумное дите, по сравнению со мной. Я ему говорил, что его уволят с работы за нарушение Уголовного Кодекса, за то, что он хочет незаконно поместить человека в психиатрическую больницу, ведь каждый имеет праву на свою точку зрения, я не считал себя больным, да и врач мне прямо об этом не говорил. У меня была эйфория, прекрасное праздничное настроение, невероятное возбуждение. Я вырвал у врача бумагу, и положил к себе в карман. Врач понимал, что медлить больше нельзя. Зная, что добровольно я в больницу не пойду, он вызвал по телефону наряд милиции. Потом он позвонил в стационар, и сказал слова, смысл которых я понял немного позже:"Булка сидит".
Булкой был я, а как известно, булку едят. Врачи готовились принять больного. На готове были свернутые в жгут простыни, шприц с аминазином, от которого должен наступить глубокий сон, капельница с галоперидолом, купирующая маниакальное возбуждение и гемодезом, "промывающим кровь", как мне обьяснили больные. Милиция долго не шла. Врач нервничал, и спрашивал вслух сам себя: "Что же так долго". Я считал, что Господь думает, как поступить дальше, как меня спасать. Как я верил тогда в Бога!
И вот наконец, в дверь постучали: пришел наряд милиции. Я сидел на кушетке, опустив голову. Милиционеры и не думали применять силу, они просто взяли меня под ручки, и повели. Я думал, сейчас меня поведут в милицейский участок. Но меня привели прямо в палату, на первый пост, где лежат особо опасные больные. Мне сказали:"раздевайся!". Я ответил:"Не буду". И тогда случилось то, что я меньше всего ожидал. На меня накинулось человек шесть, и стали буквально раздрирать одежду на части, честное слово, как собаки. Одна санитарка укусила меня за палец, потому что я пнул ее ногой. Я усиленно сопротивлялся. Содрав с меня одежду, меня привязали тремя простынями к железной кровати. Мне сделали укол аминазина в ногу, и у меня наступило умопомрачение. Я орал благим матом, нес какой-то бред, не помню сейчас что именно. Но больные мне потом рассказали, что я "пускал умные речи". Возбуждение длилось около 2 часов, я все время просил пить, потому что от аминазина пересохло во рту. Но никто ко мне не подходил, только какой-то старик испуганно заглядывал в палату на мои крики. В ней было человек десять, все лежали на постелях как ни в чем не бывало, видимо они уже привыкли к таким больным. Потом пришли три врача. Они смотрели на меня с жалостью. Я подумал, что это какая-то важная комиссия. Они что-то спрашивали у меня, а я что-то отвечал. Видимо я выссказывал свои бредовые мысли. Потом они ушли и пришел мой лечащий врач, женщина. Она принесла мне бланк, и сказала:"Ну, раз ты исполняешь Миссию, исполни ее до конца, подпиши вот здесь". И я подписал бланк, так как у меня возникла новая мысль, что я попал в больницу из-за того, что Господь хотел, чтобы всех "больных" отпустили из больницы, и в этом приму участие. Тогда я считал, что все "больные" попали туда из-за того же, из-за чего я попал, и "больные" вовсе не больные, как и я не больной. Итак, я смирился с тем, что попал в больницу.
На ночь санитарка привязывала первое время меня и еще одного больного к постели, "чтобы не мешали ее спать". Один раз я отвязался, и отвязал другого больного. Потом санитарка на меня наорала, и опять привязала, теперь крепко,так что я уже не мог отвязаться